На фейсбуке идет флешмоб, объединивший Украину, Россию, Белоруссию вокруг темы сексуального насилия. Пишут обычные женщины про свой опыт и чувства, делятся историями, о которых молчали, мужчины реагируют, репостятся статьи, вспыхивают дискуссии… Психологи тоже не остались в стороне. Публикации можно найти по хештэгам #ЯНеБоюсьСказати #ЯНеБоюсьСказать Я тоже оставила свое слово.
Присоединяясь к теме, хочу сказать, что насильник это не всегда человек, несущий криминальную ответственность за свои действия. Механизмы насилия бывают намного тоньше. Насильниками (абьюзерами) могут выступать мужчины, которые просто не умеют слышать слово “нет”. Случаи бытового (семейного) насилия неисчислимы, их невозможно зафиксировать, хотя бы потому, что участники процесса редко отдают себе отчет в том, что происходит. Тем более, что все в рамках закона.
Но моральное насилие (а за ним нередко и физическое, “по согласию”) переживается с точно такими же чувствами, и может иметь даже худшие последствия, чем от нападения со стороны преступника. Поскольку это чаще замалчивается, встраивается в коридор некой социальной нормы, а регулярность и систематичность абьюзов постепенно искажает личность.
Можно много говорить про ответственность жертвы, про неумение отказывать и четко проговаривать свои “нет”, “прекрати” и “мне так не нравится”. Поймите, неудовольствие на лице женщины уже должно быть для мужчины сигналом “стоп”!!! Все остальное – компромисс со своей совестью. И сознательное игнорирование собственной чувствительности (эмпатии).
Важно понимать следующее. Жертвенное поведение – не осознанный выбор жертвы! Хотя ответственности за свои границы и больше у того, кто их обозначает (кроме случаев откровенного вторжения), не все так просто. Защита может выглядеть не такой уверенной, особенно для того, кто не хочет ее замечать.
Кто становится жертвами абьюза? Думаете это какие-то малообразованные женщины со сложной судьбой, из маргинальных слоев населения, такие же далекие от нас, как голодающие дети Африки? Ах если бы. Это и вы, и я – обычные дети, выросшие в благополучных семьях с высоким уровнем психологического насилия. (Как правило, глубокие психологи выходят именно из таких семей). Сейчас объясню.
Вырастить будущую жертву совсем не сложно. Достаточно с пренебрежением относиться к специфическим потребностям ребенка и демонстрировать обиду, или гнев, на попытки отстоять свои права. Чтобы сохранить хорошие отношения с родителем, ребенок скорее пожертвует своими нуждами и вырастет более чувствительным к реакциям других, нежели к собственной боли и страху.
И тогда в контакте с партнером будет происходить то же самое. Стыдящие послания, демонстрация разочарования, обиды и прочие манипуляции будут прямиком попадать в цель, минуя сознание. Полностью настраиваясь на другого, такой человек теряет контакт со своими переживаниями, особенно с “запретными” – злостью и отвращением. По инерции жертва может даже благодарить абьюзера, испытывая иррациональную вину. Что совсем сбивает с толку, понятно. Стокгольмский синдром, знаете ли.
Но все чувства рано или поздно возвращаются, и осознаются в полной мере. Только момент упущен. И женщина остается один на один со своей яростью и бессилием; клянется в следующий раз взять реванш – ничего не выходит – все больше злится на себя – самооценка все больше падает – круг травмы замыкается. Чтобы прекратить это, необходима помощь извне – кого-то, кто будет замечать несоответствия и помогать останавливаться.
Идеально, если этим кем-то станет сам партнер. Если имеет место ощутимое нарушение границ, женщина обязательно даст понять, что ей не нравится. В обращении с ней, в отношениях, в сексе. Не всегда этот голос звучит твердо, но он звучит. Важно слушать и слышать!
.jpg "Девушка с кладбища")
