«Либо быть, либо не быть»: жесткие и жизненные цитаты Голды Меир

«Не надо женщинам стараться быть лучше всех, для того чтобы чувствовать себя людьми, и не надо думать, что для этого им следует поминутно творить чудеса».

Вся жизнь Голды Меир прошла в борьбе. В 70 лет уроженка Киева стала премьер-министром Израиля. Она возглавила правительство в период между двумя вооруженными конфликтами — Шестидневной войной и Войной Судного дня.

Политик считала, что любую страну можно сделать великой. Для этого нужно сделать две вещи: бескомпромиссно бороться с коррупцией и сделать военных, учителей и врачей самыми высокооплачиваемыми и уважаемыми профессиями.

Правила жизни Голды Меир, многие из которых уже стали афоризмами:Пессимизм это роскошь, которую нельзя себе позволить.

Мы хотим жить. Наши соседи хотят видеть нас мертвыми. Это оставляет не очень много пространства для компромисса.

Нельзя зачеркивать прошлое оттого, что настоящее на него непохоже.

Я могу честно сказать, что меня никогда не интересовал успех моего поступка. Если я сознавала, что поступаю правильно, я делала всё, что от меня зависит, независимо от возможного результата.

Быть семидесятилетней — не грех.

Быть или не быть не вопрос компромисса. Либо быть, либо не быть.

Политический лидер, который не колеблется, прежде чем ввергнуть свой народ в войну, не имеет права быть лидером.

Нет разницы между убийством человека и принятием решения, в результате которого этого человека убьют другие. Это в точности то же самое, если не хуже.

Жизнь моя была очень счастливой. Я не только дожила до рождения еврейского государства, но и видела, как оно приняло и абсорбировало массы евреев со всех концов земли.

Недостаточно верить во что-нибудь, надо еще иметь запас жизненной силы, чтобы преодолевать препятствия, бороться.

Не будь так скромен — ты еще не настолько велик.

То, что я женщина, никогда мне не мешало. Никогда у меня не возникало чувство неловкости или комплекс неполноценности.

Не надо женщинам стараться быть лучше всех, для того чтобы чувствовать себя людьми, и не надо думать, что для этого им следует поминутно творить чудеса.

Предпочитаю осуждение соболезнованию.

Думаю, если бы я за все эти годы не научилась быть сильной, я бы рассыпалась тут же. Но я выдержала.

Мы не радуемся победам. Мы радуемся, когда выращен новый сорт хлопка и когда в Израиле цветет земляника.

В 75 лет я работала больше, чем когда-либо в жизни… Несмотря на добрые советы близких, я могла быть премьер-министром только по собственному покрою. А это означало разговаривать с людьми, желавшими со мной разговаривать, и выслушивать людей, которые имели что мне сказать.

Мир на Ближнем Востоке наступит тогда, когда арабы будут любить своих детей сильнее, чем они ненавидят евреев.

Давно уже доказано, что уступки террористам только порождают новый террор. Но никто никогда не узнает, чего стоит правительству Израиля отвечать «нет!» на их требования.

Мне не удалось сделать наш брак удачным… Трагедия была не в том, что Моррис меня не понимал, — напротив, он слишком хорошо меня понимал и знал, что не может ни создать меня заново, ни переделать. Я оставалась сама собой, а из-за этого у него не могло быть такой жены, которую он хотел бы иметь и в которой нуждался.

В тех редких случаях, когда я из-за мигрени оставалась дома и не выходила на работу, дети, вне себя от радости, танцевали, распевая: «Нынче наша мама дома! Голова у ней болит!» От этой песни голова не проходила, зато начинало болеть сердце; но я уже к тому времени научилась, что ко всему можно привыкнуть, если надо, даже к вечному чувству вины